В детстве Григорий Потемкин был определен родителями в гимназию Московского университета. В 1756 году за успехи в учебе он был представлен императрице Елизавете Петровне. Но затем в характере молодого Потемкина обнаружились странности. “Хочу непременно быть архиереем или министром”, - твердил он товарищам. Занятия ему наскучили, он начал вращаться в определенных кругах московского общества, предаваясь увеселениям. И в 1760 году был исключен из университета с формулировкой “за нехождение”.
Однако после возвышения Потемкина Московский университет восхвалял нерадивого студента в латинских стихах как лучшего из лучших сынов своих. Умиленный таким отношением воспитанник приказал ежегодно жертвовать альма-матер доходы с одного из своих бесчисленных имений.
В мае 1772 года в бухте Ливорно в Италии Алексей Орлов по разрешению Екатерины II преподал “урок живописи” немецкому художнику Филиппу Хеккерту, задумавшему изобразить на полотне Чесменское сражение. Специально для этого в бухте взорвали корабль “Святая Варвара”, а Орлов посоветовал ошарашенному художнику: “Рисуй быстрее, я больше кораблей взрывать не буду потехи твоей ради!”
В феврале 1774 года Григорий Потемкин, поднимаясь по парадной лестнице Царскосельского дворца, встретил спускающегося вниз бывшего фаворита Екатерины II Григория Орлова. Потемкин поинтересовался: “Что, князь, слыхать нового?” Орлов с иронией ответил: “Новость одна: я спускаюсь, ты поднимаешься”.
24 ноября 1773 года князь Григорий Орлов в Царском Селе поднес императрице вместо букета алмаз, купленный им за 400 000 рублей у банкира Лазарева. Камень этот был выставлен в этот день при дворе. При смотре придворной знатью драгоценного камня весом 194,8 карата, одна из фрейлин Екатерины - княжна Голицына, - любуясь игрой алмаза, воскликнула: “Нет, господа, Орлов бесподобен!” С этого дня алмаз “Дерианур” стал называться “Орловым”. Впоследствии он был вправлен в царский скипетр и оценен специальной международной комиссией в 2,4 млн. рублей.
Герой Отечественной войны 1812 года, донской атаман граф Матвей Платов до конца дней везде показывал свою казачью “простоту” и вел себя крайне непринужденно.
Во время московского пожара, наблюдая издали горящий город, Платов официально заявил своим донцам-молодцам: “Если кто-нибудь, хоть бы простой казак, доставит ко мне Бонапартишку, живого или мертвого, - за того выдам замуж дочь свою!”
В 1814 году, вернувшись из Лондона, куда он ездил в свите императора Александра Первого, 63-летний Платов неожиданно привез с собой молодую англичанку. На вопросы друзей, зачем ему иностранная девица, атаман отвечал: “Это совсем не для физики, а больше для морали. Она добрейшая душа и девка благонравная: а к тому же такая белая и дородная, что ни дать ни взять ярославская баба”.
Когда Платова познакомили с историком и писателем Николаем Карамзиным, Матвей Иванович налил в чашки рому и сказал: “Очень рад познакомиться, я всегда любил сочинителей, потому что они все пьяницы”.
Славный своими победами над турецким флотом в екатерининское время, храбрейший адмирал Федор Ушаков в частной жизни был весьма стеснителен, особенно перед женщинами. Завидев любую из них, флотоводец краснел и бледнел, становился то на одну, то на другую ногу, пытался спрятаться - и не мог вымолвить ни единого слова.
Он, много раз стоявший на палубе под прямым артиллерийским огнем, до тошноты боялся тараканов. Зато, узнав о любых беспорядках или злоупотреблениях на подчиненных ему кораблях, Федор Федорович выходил из себя и был готов лично расправиться с виновными: один только камердинер, также по имени Федор, мог успокоить расходившегося адмирала.
Был Ушаков чрезвычайно набожен, каждый день прослушивал полностью заутреню, обедню и вечерню. Как и Суворов, а ранее - Петр Великий, адмирал любил подпевать священнику и хору.
https://tinyurl.com/ycq879zj — bay in site - https://vk.com/spartagen_potencija
Комментарии
Отправить комментарий